Когда Райану Хаммонсу было четыре года, он стал играть в режиссера фильмов, и такие команды, как «Action», постоянно раздавались из его детской комнаты. Но вскоре эти игры для родителей Райана стали причиной для беспокойства, особенно после того, как однажды ночью он проснулся от собственного крика, схватился за грудь и стал рассказывать, что ему приснилось, как его сердце взорвалась, когда он однажды был в Голливуде.

Его мать Синди обратилась к врачу, но врач объяснил это кошмарами, и что скоро мальчик перерастет этот возраст. Однажды вечером, когда Синди укладывала сына спать, он вдруг взял ее за руку и сказал: «Мама, мне кажется, когда-то я был кем-то другим».

Райан объяснил, что он может вспомнить большой белый дом и бассейн. Этот дом был расположен в Голливуде, за много миль от их дома в Оклахоме. Райан рассказал, что у него было три сына, но он не может вспомнить их имена. Он стал плакать и постоянно спрашивал свою мать, почему он не может вспомнить их имена.

«Я действительно не знала, что делать«, — вспоминает Синди. — «Я была очень напугана. Он был так настойчив в этом вопросе. После той ночи он снова и снова пытался вспомнить их имена и с каждым разом разочаровывался, что ему это не удавалось. Я начала искать информацию о реинкарнации в Интернете. Я даже взяла несколько библиотечных книг о Голливуде в надежде, что картинки смогут ему помочь. Месяцами я не говорила об этом никому».

Однажды, когда Райан и Синди разглядывали одну из книг о Голливуде, Райан остановился на одной странице с черно-белой фотографией из фильма 30-х годов «Ночь за ночью». На картинке были изображены двое мужчин, которые угрожали третьему. Их окружали еще четверо мужчин. Синди эти лица были не знакомы, но Райан указал на одного из мужчин в середине и сказал: «Эй, мама, это Джордж. Мы вместе снимали фильм».

Затем его пальцы скользнули к человеку в пиджаке на правой стороне картинки, который смотрел угрюмо: «Этот парень — это Я, я нашел себя!».

Хотя оно и редкое, но утверждение Райана не является уникальным и является одним из в общей сложности более чем 2500 случаев, которые психиатр Джим Такер собрал в своем архиве в Отделе Медицинского Центра перцептивных исследований при университете штата Вирджиния.

В течение почти 15-ти лет Такер исследует рассказы детей, которые, как правило, в возрасте между вторым и шестым годом жизни заявляют, что они жили когда-то раньше. Иногда эти дети могут даже описать достаточно подробные детали этих прежних жизней. Очень редко эти ранее скончавшиеся лица являются известными или популярными и часто совсем не известны семьям этих детей.

Такер, один из двух ученых мира, изучающих этот феномен, объясняет, что сложность случаев подобного опыта различна. Некоторые из них могут быть легко выявлены, — например, когда ясно, что безобидные рассказы детей происходят в тех семьях, где потеряли близкого родственника.

В других случаях, как в случае Райана, логичным является научное объяснение, — говорит Такер, — которое одновременно простое и в то же время удивительное: «Так или иначе, ребенок помнит воспоминания из другой жизни.

«Я понимаю, что это большой шаг, чтобы понять и принять, что есть что-то за пределами того, что мы можем увидеть и потрогать«, — поясняет Такер, который в течение почти десяти лет проработал как медицинский директор университетской детской больницы (Психиатрическая Клиника Ребенок и Семья). «Тем не менее, это свидетельство того, что такие инциденты должны быть рассмотрены, и если мы тщательно приглядимся к таким случаям, то наибольший смысл имеет объяснение, что происходит перенос воспоминаний».

В своей последней книге «Возвращение к жизни» («Return to Live») Такер рассказывает о некоторых им изученных и самых убедительных случаях в США и представляет свои аргументы того, что последние открытия в квантовой механике, науке о поведении мельчайших частиц в природе, являются ключом к существованию реинкарнации.
«Квантовая физика предполагает, что наш физический мир возникает из нашего сознания, — сообщает Такер. — Эту точку зрения представляю не только я, но и большое количество других ученых».

В то время как работа Такера приводит к жарким дебатам в научном сообществе, его исследования основаны частично на случаях, которые исследовал его предшественник, умерший в 2007 году, Ян Стивенсон, собравший случаи по всему миру, в неменьшей мере приводящие к непониманию.

Для Майкла Левина, директора Центра восстановительной и регенеративной биологии развития в Университете Тафтс и автора академической рецензии на первую книгу Такера, которую он описывает как «первоклассные исследования», причиной споров являются в настоящее время используемые модели науки, которые не могут ни опровергнуть, ни доказать открытия Такера: «Когда вы ловите рыбу сеткой с большими дырками, вы никогда не поймаете рыбу, которая меньше, чем эти дырки. То, что вы найдете, всегда ограничено тем, что вы ищете. Текущие методы и концепции просто не в состоянии справиться с этими данными».

Такер, чьи исследования финансируются исключительно за счет фонда, начал исследования реинкарнации в конце 1990 года, после того как он прочитал статью в «Charlottesville Daily Progress» о стипендии на исследовательскую работу Яна Стивенсона о клинической смерти: «Я был заинтересован идеей о жизни после смерти и вопросом о том, можно ли использовать научный метод для изучения этой области».

После того, как он первоначально работал добровольцем в отделе Стивенсона в течение нескольких лет, он стал постоянным членом команды и передал заметки Стивенсона, которые датируются частично началом 1960-х годов. «Эта работа, — говорит Такер, — дала мне удивительное понимание».

Приблизительно 70 процентов исследованных детей умерли (в их прошлой жизни) от насильственной или неожиданной смерти. Около трети этих случаев вспоминают мальчики. Это соответствует почти в точности соотношению мужчин с неестественными причинами смерти в нормальной популяции.
Несмотря на то, что в странах, где реинкарнация является частью религиозной культуры, о подобных случаях сообщается чаще, тем не менее, согласно Такеру, нет никакого соответствия частоты случаев и религиозного верования семей, которые столкнулись с реинкарнацией.

Один из пяти детей, которые сообщают о предыдущей жизни, рассказывают также о переходном периоде между жизнями — между рождением и смертью. Тем не менее, в этих рассказах почти невозможно найти соответствий, как этот переход переживается. Некоторые из детей утверждали, что они были в «Доме Божьем», в то время как другие заявляли, что они ждали на месте их смерти, прежде чем они «вошли» в их (новых) матерей.

В тех случаях, когда истории детей можно было приписать какой-либо другой личности, продолжительность этого переходного периода, как правило, составляла примерно от 16 месяцев.

Дальнейшие исследования Такера и других показали, что коснувшиеся этого феномена дети в основном имеют IQ выше среднего, но выше среднестатистического повышенных ментальных нарушений и проблем с поведением у них не наблюдается. Никто из исследованных детей не пытался освободиться с помощью описаний подобных историй от болезненных ситуаций в семье.

Около 20 процентов обследованных детей имели шрамоподобные родимые пятна или пороки развития, которые были похожи на пятна и раны тех людей, чьи жизни они вспоминали, и которые они получили незадолго или во время смерти.

Большинство подобных утверждений детей снижается к шести годам жизни, что соответствует тому времени, согласно Такеру, когда мозг ребенка готовится к новой фазе развития.

Несмотря на трансцендентный характер их историй, почти никто из исследованных и документированных детей не показал других признаков «сверхъестественных» способностей или «просвещения», писал Такер. «У меня сложилось впечатление, что, хотя некоторые дети и делают философские замечания, в своем большинстве они абсолютно нормальные дети. Можно было бы сравнить это с ситуацией, когда ребенок в его первый день в школе на самом деле не умнее, чем в его последний день детского сада».

Выросший как южный баптист в Северной Каролине, Такер рассматривает также и другие объяснения, более приземленные, и исследует также случаи обмана из-за финансовых интересов и известности. «Но в большинстве случаев эти сведения не приносят киноконтракты, — говорит Такер, — и многие семьи, особенно в западном мире, стесняются говорить о необычном поведении их ребенка”.

Конечно, Такер не исключает даже простую детскую фантазию как объяснение, но это не может объяснить богатство деталей, с которыми некоторые дети помнят предыдущего человека: «Это идет вразрез всякой логике, что это может быть все просто совпадение».

Во многих случаях, рассказывает исследователь дальше, раскрываются ложные воспоминания свидетелей, но были и десятки примеров, когда родители тщательно документировали рассказы своих детей с самого начала.

«Ни одно из до сих пор выдвинутых рациональных объяснений не может все же объяснить еще одну закономерность, когда детей — как в случае Райана — связывают сильные эмоции с их воспоминаниями», — писал Такер.

Такер считает, что относительно небольшое число случаев, которые он и Стивенсон смогли собрать в Америке за последние 50 лет, можно объяснить тем, что многие родители просто игнорируют рассказы своих детей или неправильно их истолковывают: «Когда детям дают понять, что их не слушают или не верят, они просто перестают говорить об этом. Они понимают, что их не поддерживают. Большинство детей хотят угодить родителям».

Как именно сознание, или по крайней мере воспоминания, могут передавать от одного человека другому, все еще остается загадкой. Но Такер полагает, что ответ может быть найден в основах квантовой физики: ученым уже давно известно, что материя, как и электроны и протоны, создает события, когда за ними наблюдают.
Упрощенным примером является так называемый эксперимент с двумя щелями: если позволить падать свету через отверстие с двумя малыми зазорами, за одним из которых находится фотореакционная пластина, и не наблюдать этот процесс, то свет проходит через обе щели. Если наблюдать за процессом, то свет падает — как показывает пластина — только через одно из двух отверстий. Поведение света, частиц света таким образом изменяется, хотя единственное различие заключается в том, что за процессом наблюдали.

На самом деле вокруг этого эксперимента и его результатов также вертятся противоречивые и мощные дебаты. Такер, однако, полагает — как и основатель квантовой физики Макс Планк, — что физический мир можно изменить нефизическим сознанием, и возможно, он даже произошел из него.

Если бы это было так, то тогда сознание не нуждалось бы в мозге, чтобы существовать. Для Такера, следовательно, нет оснований полагать, что со смертью мозга также заканчивается сознание:»Вполне возможно, что сознание проявляется в новой жизни«.

Роберт Поллок, директор «Центра по изучению науки и религии» в Колумбийском университете, отмечает, что ученые уже давно ломают себе голову над тем, какую роль наблюдение может иметь для физического мира.

Однако выдвигаемые гипотезы не обязательно научные: «Такие дебаты среди физиков обычно сосредоточены на ясности и красоте такой идеи, а не на обстоятельствах, что они просто не могут быть доказаны. По моему мнению это все что угодно, но никак не научные дебаты. Я думаю, то, что Планк и его последователи наблюдали и наблюдают это поведение малых частиц, на основе которых они сделали выводы о сознании и тем самым выразили надежду. Хотя я надеюсь, что они правы, но нет никакого способа доказать эти идеи или опровергнуть их«.

Такер в свою очередь объясняет, что его гипотеза основана на более чем на просто желаемом. Это гораздо больше, чем просто надежды. “Если у вас есть прямое положительное доказательство теории, это имеет значение даже тогда, когда есть негативное свидетельство против«.

Синди Хамонс не интересовали эти дискуссии, когда ее сын дошкольного возраста узнал себя на фото более 80-летней давности. Она просто хотела узнать, кто был этот человек.

В самой книге не было никакой информации об этом. Но Синди вскоре выяснила, что мужчина на фото, которого Райан называл «Джордж» — сегодня почти забытая кинозвезда Джордж Рафт. Кто же был тот человек, в котором Райан признал себя, Синди было так и не ясно. Синди написала Такеру, чей адрес она также нашла в Интернете.
Через него фото попало в фильменный архив, где после нескольких недель поисков выяснилось, что мрачного вида мужчина — это еще при жизни мало известный актер Мартин Мартын, который не был упомянут в титрах фильма «Ночь за ночью» (Night after Night»).

Такер не сообщил о своем открытии семье Хамонс, когда пришел посетить их несколько недель спустя. Вместо этого он положил четыре черно-белых фотографии женщин на кухонном столе, три из которых были случайными. Такер спросил Райана, узнает ли он одну из женщин. Райан посмотрел на фотографии и указал на фото женщины, которая была ему знакома. Это была жена Мартина Мартына.

Спустя некоторое время Хамонсы вместе с Такером отправились в Калифорнию, чтобы встретиться с дочерью Мартына, которую нашли редакторы телевизионного документального фильма о Такере.

До встречи с Райаном Такер пообщался с женщиной. Дама сначала неохотно рассказывала, но во время разговора она смогла рассказать все больше и больше деталей о ее отце, которые подтвердили рассказы Райана.

Райан сказал, что «он» танцевал в Нью-Йорке. Мартын был танцором на Бродвее. Райан сказал, что он также был «агентом» и что люди, для которых он работал, изменили свои имена. На самом деле, Мартын работал в течение многих лет после карьеры танцора на известное агентство талантов в Голливуде, которое придумывало творческие псевдонимы. Райан также пояснил, что в названии его старого адреса было слово «рок».

Мартын жил в Северной Roxbbury 825-Драйв в Беверли-Хиллз. Райан также сообщил, что он знал человека по имени Сенатор Five. Дочь Мартина подтвердила, что у нее есть фотография, на которой ее отец вместе с сенатором Ирвингом Ives из Нью-Йорка, который находился с 1947 по 1959 год в Сенате США. И да, у Мартына было три сына, имена которых дочь, конечно, знала.

Но ее встреча с Райаном прошла не очень хорошо. Райан хоть и протянул ей руку, но остальную часть разговора спрятался позади своей матери. Позже он объяснил своей матери, что энергия женщины изменилась, после чего мать ему объяснила, что люди меняются, когда они вырастают. «Я не хочу возвращаться назад (в Голливуд), — объяснил Райан. — Я хочу оставить только эту (мою) семью».

В течение следующих недель Райан говорил все меньше и меньше о Голливуде.

Такер объясняет, что такое происходит часто, когда дети встречаются с семьями тех лиц, которыми, по их мнению, они были когда-то. «Это, похоже, подтверждает их воспоминания, которые после этого теряют свою интенсивность. Я думаю, что они потом понимают, что никто из прошлого больше не ждет их. Некоторым детям из-за этого грустно. Но в конце концов они принимают это и обращают свое внимание полностью к настоящему. Они обращают внимание на то, что должны жить здесь и сейчас — и конечно же, это именно то, что они должны делать.